Среди «бычьих костей» мотивов и образов, которые варятся в мифопоэтическом «супе» Средиземья, особенно интересны элементы иранской мифологии – хотя бы потому, что она мало известна основной массе поклонников Толкина. Но не только. Зороастризм стал фактически первой мировой религией, оказавшей огромное влияние на религиозное сознание современной Западной Цивилизации, а иранские языки и культуры среди прочего повлияли на становление великорусской народности и русского литературного языка, так что эти элементы, как и финно-угорское влияние, делают творчество Толкина более понятным и близким именно нам.
ЛИНГВО-ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Иранские языки
Слово Иран (совр. персидск. irån) восходит к древней форме arya- ‒ самоназванию древних индоиранских (арийских) племён, заселивших во II – нач. I тыс. до н.э. равнины Северной Индии и Иранское нагорье. Форма irån по происхождению – родительный падеж множественного числа aryānām в составе словосочетания aryānām xšaθram “страна арийцев (иранцев)”, среднеперсидск. Ērānšahr “Страна (царство) Иран” [Основы иранского языкознания 1979: 10].
Да, печально известные «арийцы» ‒ белокурые бестии немецко-фашистской идеологии ‒ с исторической точки зрения обычные предки индусов, персов, афганцев и цыган, которых нацисты поспешили объявить «низшими расами». Это один из многочисленных примеров того, как сравнительно-историческое языкознание помогает развеять пропагандистские измышления европейских расистов. Недаром Толкин в своём письме немецкому издательству «Rütten & Loening Verlag», которое в 1938 году решило опубликовать книжку «Хоббит», но запросило информацию об «арийских» корнях автора, ответил: «I regret that I am not clear as to what you intend by arisch. I am not of Aryan extraction: that is Indo-iranian; as far as I am aware none of my ancestors spoke Hindustani, Persian, Gypsy, or any related dialects» [Letters: 37] – «Сожалею, но я не очень понимаю, что Вы имеете в виду под “арийским”. По происхождению я не Ариец, то есть не индо-иранец. Насколько я знаю, никто из моих предков не говорил ни на хиндустани, ни на персидском, ни на цыганском, ни на каком-либо родственном наречии».
Подробнее о родстве языков и их классификации я пишу в разделе «Сравнительно-историческое языкознание». Здесь же ограничусь кратким обзором.
Иранские языки входят в состав индоарийской ветви индоевропейской семьи языков. Как уже можно догадаться из названия, индоарийская ветвь включает, кроме иранской группы, ещё и индийскую, и, таким образом, индийские языки (например, древнеиндийский классический язык санскрит и современный хинди) находятся в близкородственных отношениях с иранскими, к которым относятся (список приводится по данным сайта кафедры общего и сравнительно-исторического языкознания Филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, где приводится полная классификация всех языков мира):
1) Персидский (фарси) – письменность на основе арабского алфавита;
2) Дари (фарси-кабули) – литературный язык Афганистана, наряду с пушту.
3) Пушту (пашто, афганский) – литературный язык, с 30-х гг. государственный язык Афганистана.
5) Таджикский.
6) Курдский.
7) Осетинский; наречия: иронское (восточное) и дигорское (западное). Осетины – потомки аланов-скифов.
Мёртвые:
13) Древнеперсидский – язык клинописных надписей эпохи Ахеменидов (Дария, Ксеркса и др.) VI-IV вв. до н. э.
14) Авестийский – другой древнеиранский язык, дошедший в среднеперсидских списках священной книги «Авеста», где собраны религиозные тексты культа зороастрийцев, последователей Заратуштры (по-гречески: Зороастра).
15) Пехлеви – среднеперсидский язык III – IX вв. н. э., сохранившийся в переводе «Авесты» (этот перевод называется «Зенд», откуда долгое время сам авестийский язык неправильно называли зендским).
17) Парфянский – один из среднеперсидских языков Ш в. до н. э. — III в. н. э., распространенный в Парфии на юго-восток от Каспийского моря.
20) Скифский – язык скифов (аланов), живших в степях по северному берегу Черного моря и на восток до границ Китая в первом тысячелетии до н. э. и первом тысячелетии н. э.; сохранился в собственных именах в греческой передаче; предок осетинского языка.
Я опустил часть языков, оставив только наиболее узнаваемые неспециалистами.
Территориальный охват тоже поражает своими масштабами: «Иранские языки представлены сплошным массивом или с иноязычными вкраплениями на территории Афганистана, Ирана, Таджикистана, восточной части Турции (вдоль границ с Ираном, Ираком и Сирией), в северо-восточной части Ирака (в Курдистане); в Российской Федерации (Республика Северная Осетия – Алания и отдельными вкраплениями – в Дагестане). Отдельные ираноязычные районы имеются в Азербайджане, Армении, Грузии, Индии, Киргизии, Китае, Омане, в Объединенных Арабских Эмиратах, Пакистане, Сирии, Туркмении, Узбекистане. В состав иранских языков входит более 50 языков, диалектов и диалектных групп» [Иранские языки 1997: 8].
Как можно заметить, иранские языки являются официальными литературными языками двух государств, исторически и политически тесно связанных с Россией – это Иран и Афганистан. Иранцами являются таджики и курды. Последние также оказались в центре трагических событий на территориях Ирака и Турции, а если брать мёртвые языки, то персы, парфяне и скифы хорошо знакомы нам из учебников по истории Древнего мира. И не только.
«Да, скифы мы…»
Вспомним знаменитые строки из стихотворения Александра Блока «Скифы»:
Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы,
С раскосыми и жадными очами!
[Блок 1980: 173].
Эти строки после разрушения отечественной системы образования и распространения интернета часто цитируют, когда хотят подчеркнуть, что русские (и шире – славяне) произошли непосредственно от скифов. На разных площадках, где зависают философствующие бездельники, можно встретить такие вот любопытные заголовки: «Да, скифы — мы? Да, азиаты — мы? Русские, несомненные потомки скифов и сарматов».
Не вдаваясь в историю этого заблуждения, скажу сразу: уже название скифов в античных источниках – аланы – раскрывает их иранское происхождение и чётко указывает на прямых потомков – осетин. Официальное название Североосетинской республики ‒ Республика Северная Осетия – Алания, Слово Ālān восходит к тому же корню arya- [Основы иранского языкознания 1979: 277].
«Скифы появились на исторической арене в конце VIII–VII вв. до н. э. … Пройдя через перевалы главного Кавказского хребта, они вторглись в VII в. до н. э. в Закавказье, разгромили могучее государство предков армян Урарту и, словно беспощадная буря, обрушились на цветущие города Мидии, Ассирии, Вавилонии, Финикии и Палестины» [Гуляев 2005: 124, 128]. «Обширная степная равнина, которую скифы и родственные им кочевые племена – саки, массагеты, исседоны, савроматы и др. – занимали в течение всего I тыс. до н. э., простирается от Дуная и Карпат на западе до Северной Монголии, Тувы и Алтая на Востоке» [там же: 100]. И в Северном Причерноморье, куда они пришли в VII в. до н.э. скифы встретились с протославянскими племенами, одно из которых – анты – стало предтечей восточных славян и отправилось на север, унося в языке и культуре яркие черты знаменитых «азиатов», но не став их «прямыми потомками».
ИРАНИЗМЫ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ
Иранские заимствования в русский язык можно разделить на несколько тематических групп. Учитывая, что иранские народы долгие века властвовали на огромных территориях и сформировали такое мощное современное государство, как Иран, эти заимствования не обязательно восходят к эпохе славяно-скифских контактов в Причерноморье. Я приведу самые яркие примеры только из трёх.
Древнейшие и бытовые заимствования
СЕРЕБРО: индо-арийск. *sub(h)ri ара «светлая вода».
САПОГ: среднеиранск. sapaga-, авестийск. safa- «копыто» < *ḱoph₂- «копыто» (сравни русск. устар. копытце «обувь»).
ХАТА: укр. хата «мазанка; (Подольск.) могила на кладбище» < скифско-сармат. *xata, иранск. kata-, авестийск. kata- «комната, кладовая, погреб; временное хранилище мёртвых» < *knt-/*kan «копать».
ПАН: польск. pan, древнечешск. hpan < западнослав. *gъpanъ < иран. *gau-pāna- «коровий пастух» (сравни русск. гов-ядина) [Трубачёв 1967: 3-82].
Мифологические имена
БОГ: иранск. baga- «бог», авестийск. baga- «доля, жребий», < *bʰeh₂g- «наделять» [Трубачёв 1967: 3-82].
ХОРС: древнерусск. Хърсъ < скифско-сармат. *xoros (Род. п.), авестийск. xᵛarə- «солнце», < *suh₂él - «солнце» [Ююкин 2020: 344].
СИМАРГЛ: скифск. sēn-marγ «хищная птица», авест. mərəγō.saēnō [Абаев 1965: 116].
Названия населённых пунктов и рек
г. ТУАПСЕ: город в Краснодарском крае Российской Федерации. Крупный порт на побережье Чёрного моря. Город Воинской славы (2008 г.). Ср. название местности и реки Дооб на юго-востоке от Новороссийска и др.-инд. Doab (область между Джамной и Гангом), адыгейск. tʷʼa.psə «двуречье» [Трубачёв 1999: 161].
р. ОБЬ: индо-иранск. *Hā́ps: санскрит ap, вост.-иран. ab «вода, река, поток», таджикск. ob [ЭСИЯ: 311-312].
р. ВАРЗОБ (Душанбе): индоевроп. *bʰerǵʰ-: иранск. *barz- «возвышаться, высокий, высь, длинный, увеличиваться в размерах» (авест. bərəzant, осет. bærzond «высокий, высота»); славянск. *bergъ «возвышаться» (русск. берег); германск. *bergaz (немец. berg «гора») [Гамкрелидзе, Иванов 1984: 668-669] и Обь (см. выше).
ЗОРОАСТРИЗМ
Зороастризм является самой первой, древнейшей мировой религией откровения. Религия эта зародилась три с половиной тысячи лет назад, стала государственной религией могучих иранских империй, правивших на Ближнем Востоке с VI в. до н.э. вплоть до VII в. н.э., и повлияла на все прочие мировые религии, включая буддизм махаяны [Бойс 1987: 1-6]. Достаточно отметить, что к иранскому источнику восходит такое важное понятие европейского христианства, как paradise “рай” (мидийск. *paridaiza- “царский парк”) [Фрай 2002Ж 114], и название головного убора Папы Римского – митра (греч. μίτρᾰ “повязка” из иранск. miθra “связь, договор, бог Митра”) [EDG: 959].
Зороастр
Жизнь и деятельность основоположника древнейшей мировой религии связана с Восточным Ираном [Фрай 2002: 54] и относится к эпохе скотоводства, на что указывает само имя Зороастра, а также ключевые имена, понятия и названия отдельных текстов зороастрийской мифологии: авест. Zaraθuštra “имеющий плохих верблюдов”, «Жалоба души скота» (Ясна 29), демон Айшма – главный враг мирного пастуха и скотовода как отражение кочевников (авест. aešma “стремительное нападение, набег” при греч. οἶμα < *oisma “то же”; позднее демон Asmodeus), заступник – доброе божество Ахура Мазда в облике сильной власти Хшатры, цель – мир на земле (авест. āramati- “земля; община; мирная жизнь”, ср. русск. мир) [Абаев 1990: 9-52]. Эти, важные для скотоводов, понятия вошли и в христианскую лексику: пастырь и паства божия, бог как добрый пастырь, спасение «выпас».
Авеста
Авеста – сборник сакральных текстов зороастрийской религии, сложившихся ещё во 2-1 тыс. до н.э. и долгое время бытовавших в устной форме. Записаны они были в позднесасанидский период ок. 600 г. н.э. [Handbook 2017: 472].
Авеста включает:
Ясну (авест. yasna), или Старшая Авеста – основная часть богослужебных текстов;
Видевдат (авест. dāta- vī.daēuua- “закон против дэвов”) – поздние тексты обрядового содержания;
Яшты (авест. yašt) – гимны верховному божеству Ахура-Мазде;
Младшую Авесту (пехлев. xwardag aβistāg) – сборник молитв божествам-язатам [там же: 473].
Подробнее о составе Авесты и содержании зороастрийской религии можно прочесть в уже упомянутых книгах, а также книге под редакцией И.В. Рака «Авеста в русских переводах» [Авеста 1998]. Я же перехожу к сопоставлению иранской мифологии с творчеством Дж. Толкина.
КОСМОГОНИЯ
Священные
Верховный Бог Ахура Мазда «сначала… создал Амéша Спéнта ‒ Бессмертных Святых» [Рак 1998: 83], подобно тому как Илуватар у Толкина «made first the Ainur, the Holy Ones, that were the offspring of his thought…» [Silm: 3] – «первыми создал Айнуров, Священных, что были плодами его дум…».
Далее, «в противовес Духу Зла Ангхро Майнью появился Святой Дух Спéнта Мáйнью, воплотивший в себе творческую мощь и благость Ахура Мазды» [Рак 1998: 83].
В «Сильмариллионе» ему соответствует Манве, который «was the brother of Melkor in the mind of Ilúvatar, and he was the chief instrument of the second theme that Ilúvatar had raised up against the discord of Melkor…» [Silm: 10] – «был братом Мелькора в замыслах Илуватара и главным инструментом второй темы, что Илуватар создал в противовес диссонансу Мелькора…».
Детали в истории Ангхро Майнью напоминают историю Мелькора, так как, «объятый страстью к разрушению, находился в глубинах Тьмы, в преисподней, один» [Рак 1998: 80]. В «Сильмариллионе» Мелькор также «had gone often alone into the void places seeking the Imperishable Flame» [Silm: 4] «часто уходил один в пустоту в поисках Неугасимого Пламени».
Примечательно, что Бессмертных Святых семь, а называют их «Семеро единодумных, Семеро единогласных…» [Рак 1998: 83].
У Толкина «The Lords of the Valar are seven; and the Valier, the Queens of the Valar, are seven also» [Silm: 13] – «Владык Валаров семеро и Валиер, Владычиц Валаров, тоже семь», а сами Айнуры в процессе создания музыки «came to deeper understanding, and increased in unison and harmony» [Silm: 3] – «достигли более глубокого понимания, унисона и гармонии».
Темы и Эпохи
«В бесконечном времени зерван акарана благому богу нужно было создать конечный временной промежуток зерван даргахвадáта ‒ девять тысяч лет, в течение которых свершится вся мировая история. Ахура Мазда знал, что тогда первые три тысячи лет пройдут целиком согласно его воле. Это будет Эра Творения. Пустота, разделяющая царство Света и преисподнюю, превратится в то, что ныне называют «воздухом»; там появятся светила, звёзды, земля и земной мир. Затем наступит Эра Смешения Добра и Зла: два начала столкнутся в сотворенном мире, и следующие три тысячи лет пройдут в смешении согласно воле Ахура Мазды и воле Ангхро Майнью. Битва будет продолжаться до тех пор, пока не родится Заратуштра. С приходом пророка в мир наступит Эра Разделения ‒ последние три тысячи лет мировой истории. Благое воинство начнёт одолевать злые силы, и в назначенный день Зло будет повержено и уничтожено навсегда» [Рак 1998: 81].
Это вполне соответствует темам Илуватара:
Первая тема «seemed good to him, for in the music there were no flaws…» [Silm: 4] – «нравилась ему, ибо в музыке не было фальши».
После диссонанса, внесённого Мелькором, Илуватар изменил тему и «there was a raging storm, as of dark waters that made war one upon another in an endless wrath that would not be assuaged» [Silm: 4] – «поднялся яростный шторм, словно тёмные воды в неутолимом гневе пошли войной друг на друга».
А затем, после того как Мелькор победил и Всеотец снова изменил тему, «it seemed at last that there were two musics progressing at one time before the seat of Ilúvatar, and they were utterly at variance» [Silm: 5] – «стало казаться, что у престола Илуватара звучат две музыки одновременно, и были они абсолютно различны».
Здесь, как мы видим, сперва всё идёт по воле творца, затем идёт мощное столкновение двух великих сил, а в конце наступает «Эра Разделения».
Зороастрийской идее постепенной победы Добра над Злом соответствует характер третьей темы Илуватара: «For it seemed at first soft and sweet, a mere rippling of gentle sounds in delicate melodies; but it could not be quenched, and it took to itself power and profundity… The other had now achieved a unity of its own; but it was loud, and vain, and endlessly repeated; and it had little harmony, but rather a clamorous unison as of many trumpets braying upon a few notes. And it essayed to drown the other music by the violence of its voice, but it seemed that its most triumphant notes were taken by the other and woven into its own solemn pattern» [Silm: 5] – «Ибо сперва она казалась мягкой и мелодичной, словно лёгкая рябь нежных звуков изысканной мелодии, но её нельзя было заглушить и она постепенно наливалась силой и глубиной… Другая же достигла единства в себе самой, но была она громкой, пустой и однообразной, и не было в ней особой гармонии, разве что гремящий унисон множества труб, исторгавших несколько нот. И она стремилась заглушить первую музыку яростью звучания, но самые победные звуки её растворялись в первой теме, вплетаясь в её торжественный и печальный узор».
Неугасимое Пламя
Неугасимое Пламя Илуватара полностью соответствует Огню Ахура Мазды, который в авестийском языке называется Áтар [Рак 1998: 452], подозрительно напоминая компонент atar со значением “отец” в слове Ilúvatar [Qq: 33]. Áтар «разлит по всему космосу» [там же] и связан с понятием Арта – вселенского закона, который регулирует и природные процессы, и общественные отношения, и мораль, и этику [там же: 455]. Разумеется, это – знаменитое Неугасимое Пламя Илуватара: «the Secret Fire was sent to burn at the heart of the World» [Silm: 16] – «Тайный Огонь, пылающий в сердце Мира».
Интересно, что Атар существует в пяти разновидностях-ипостасях, некоторые из которых имеют эквиваленты в мифологии Толкина:
Огонь Вохуфрйáна, наполняющий тела людей и животных. Он даёт им жизненную силу, переваривает пищу. Видимое его проявление ‒ блеск в глазах... [Авеста: 423].
Подобным блеском отличались Эльфы, обитавшие в Валиноре, из-за чего Средиземные Эльфы называли их Lachend (мн. ч. Lechind) “flame-eyed” [QE: 384].
«Берсизáва ‒ огонь Солнца, полыхающий в небе перед ликом бога...» [Авеста: 423].
Это – знаменитое Пламя Анора, о котором упоминает Гэндальф в поединке с Балрогом: «I am a servant of the Secret Fire, wielder of the flame of Anor» [LotR: 330] – «Я – служитель Тайного Огня, обладатель пламени Анора».
Спени́шта – земной огонь, горящий на алтарях [Авеста: 423].
У Толкина этот огонь появляется в первом словаре Квенья под корнем SAHA “be hot”: Sā “Fire in temples; Holy Ghost” [Qq: 81].
Концепция Священного Огня, пылающего в сердце Мира и воплощающего вселенский закон Арта, является ключевой для зороастризма и иранской мифологии в целом. Впрочем, эту же концепцию можно обнаружить в трудах древнегреческого философа Гераклита, жившего на рубеже VI-V вв. до н.э. в ионийском городе Эфесе, который был оккупирован персами, и где располагалось известное на весь мир святилище Артемиды. В храме Артемиды хранилось главное сочинение Гераклита «О природе». Обычно его изречения трактуются как довольно парадоксальные, за что философа нарекли σκοτεινός «тёмный, непонятный», но теперь очевидно, что его парадоксальность отражает диалектичность реальности, и это хорошо заметно по самому знаменитому изречению: δὶς τῷ αὐτῷ ποταμῷ οὐκ ἔστιν ἐμβῆναι «в одну реку не войти дважды» [Гераклит 2012: 142]. Именно Гераклит заложил основы диалектического материализма и утвердил в качестве первоначала огонь, который он впервые наделил разумом и отождествил с творящим словом (ὁ λόγος) [История философии 2000: 57-59].
Концептуальные изречения Гераклита на эту тему:
κόσμον τόνδε, τὸν αὐτὸν ἁπάντων, οὔτε τις θεῶν, οὔτε ἀνθρώπων ἐποίησεν, ἀλλ᾽ ἦν ἀεὶ καὶ ἔστιν καὶ ἔσται πῦρ ἀείζωον, ἁπτόμενον μέτρα καὶ ἀποσϐεννύμενον μέτρα «Этот космос, один и тот же для всех, не создал никто из богов, никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечноживой огонь, мерно вспыхивающий и мерно угасающий» [Лебедев 2014: 157];
λέγει δὲ καὶ φρόνιμον τοῦτο εἶναι τὸ πῦρ καὶ τῆς διοικήσεως τῶν ὄλων αἴτιον· «(Гераклит) говорит, что этот огонь разумен и что он ‒ причина управления Вселенной» [там же: 158];
πῦρ γέγονε πρῶτον «огонь был первым» [Гераклит 2012: 92].
Спустя почти пятьсот лет в том же Эфесе наставником школы Иоанна [Покорны 2019: 568-570] было создано Евангелие, начинающееся знаменитой фразой Ἐν ἀρχῇ ἦν ὁ λόγος, καὶ ὁ λόγος ἦν πρὸς τὸν θεόν, καὶ θεὸς ἦν ὁ λόγος (Ин 1:1) «В начале было слово, и слово было от бога, и бог был словом». Там же утверждается связь логоса, жизни и света: ἐν αὐτῷ ζωὴ ἦν καὶ ἡ ζωὴ ἦν τὸ φῶς τῶν ἀνθρώπων, καὶ τὸ φῶς ἐν τῇ σκοτίᾳ φαίνει καὶ ἡ σκοτία αὐτὸ οὐ κατέλαβεν (Ин 1:4-5) «в нём была жизнь, а жизнь была светом для людей, а свет во тьме светится, и тьма не объяла его».
Учитывая исторические обстоятельства (персидское владычество и расположение школы Иоанна близ Эфеса), можно предположить, что идея божественного огня, воплощавшего мировой закон и миропорядок, имеет иранское происхождение, хотя это оспаривается, например, отечественным философом Ф.Х. Кессиди, который отмечает сомнительность утверждения, что Гераклит, ненавидевший завоевателей, мог заимствовать свою центральную философскую идею из их мифологии [Кессиди 2001: 252-261]. Кроме того, учитывая важность огня в человеческой жизни, можно и не привлекать идею заимствования из одной традиции в другую. Надо ещё учесть, что «огнепоклонниками» персов называли античные историки, это не было, так сказать, самоопределением, так как в иранской традиции огонь был образом божества, но не божеством. Тем не менее, поклонение огню было настолько специфическим признаком того же зороастризма, что сразу обращало на себя внимание людей во все времена [Jong 1997: 343]. И Толкин не стал исключением.
МАГИ
Мудрые Истари Толкина и Естественная Магия
Специфика иранского культа огня вызывает в памяти образ ключевого персонажа книги «Хоббит» и трилогии ‒ волшебника Гэндальфа. Согласно небольшой работе «The Istari», опубликованной в «Неоконченных сказаниях Нуменора и Средиземья» он был одним из пяти магов-членов особого ордена, посланного Валарами в Средиземье для противоборства Саурону [UT: 502-521].
В публикации «Толкин и фэнтези» я показал, что толкиновские маги, которые, кстати, в оригинале назывались только wizards, были не волшебниками, а мудрецами. Сам Толкин отмечал, что «Heren Istarion or “Order of Wizards” was quite distinct from "wizards" and "magicians" of later legend… Among Men they were supposed… to be Men who had acquired lore and arts by long and secret study» [UT: 502] – «Херен Истарион, или “Орден Магов”, отличался от “магов” и “волшебников” поздних легенд… Среди Смертных они считались Людьми, которые овладели знаниями и искусствами в результате долгого и тайного обучения». Однако это противоречие снимается понятием «Естественная Магия» (Magia Naturalis), которое возникло в Эпоху Возрождения и встречается в трудах Агриппы и Джамбаттисты делла Порта. В 1558 году Делла Порта издал одноимённый трактат, где, в частности, писал: «Самые благородные философы из всех, что когда либо жили, – Пифагор, Эмпедокл, Демокрит и Платон – забыли о собственной родине и жили в изгнании, подобно преступникам, а не чужакам; и все они стремились найти и приобщиться этому знанию. А когда они вернулись обратно, то уже профессионально владели Наукой, которую считали глубочайшей тайной. Те, кто был наиболее изощрён в тёмных и потаённых аспектах учения, воистину называли это знание наивысшей частью Естественных Наук, явлением более прекрасным и чудесным, чем все прочие, которое они называли Магией. Другие же рассматривали её как практическую часть Натурфилософии, которая добивается эффекта путём сложения одного естественного элемента с другим» [Porta 1619: 2-3].
Таким образом, нетрудно заметить, что магическое искусство в представлении деятелей Эпохи Возрождения объединяло теорию и практику изучения реального мира в полном соответствии с определением магии у Толкина (lore and arts by long and secret study).
Из пяти магов в трилогии появляются только двое – Гэндальф и Саруман, причём оба владеют секретами пиротехники, то есть имеют дело с огнём: Гэндальф устраивает фейерверки [Hobbit: 7], разжигает с помощью волшебного посоха костёр [LotR: 290] и тем же способом отгоняет оборотней [LotR: 299], причём в двух последних случаях использует идентичное заклинание огня: Naur an edraith amen! “fire be for saving of as” [TI: 175]. Саруман же подрывает «огнём Ортханка» укрепления Хорнбурга [LotR: 537]. Искусство Гэндальфа объясняется тем, что Кирдан Корабел, владыка Серой Гавани и старейший из Эльфов, передал ему Кольцо Огня Нарью [UT: 504] о чём Гэндальф, кстати, косвенно сообщает Балрогу на Морийском Мосту: «I am a servant of the Secret Fire, wielder of the flame of Anor» [LotR: 330] – «Я – служитель Тайного Огня, обладатель пламени Анора». Глагол to wield буквально означает “владеть, иметь в руках” и соотносится со словами Кирдана: «that may wield it for the kindling of all hearts to courage» [UT: 504] – «Так владей же им, чтобы воспламенять сердца мужеством»; а синдарское обозначение Солнца Anor одного корня с названием Кольца Narya из языка Квенья [Silm: 354].
Посмотрим теперь, как всё это связано с иранской традицией.
Мидийские маги
Изначально магами называлось осёдлое племя, обитавшее в восточномидийских землях предположительно в районе города Раги и входившего в Мидийский племенной союз [Рак 1998: 29]. Мидийский язык относится к северо-западной группе иранских языков – мидийские племена обитали на территории северо-запада современного Ирана [Иранские языки 1999: 13]. Около 671 г. До н.э., когда появилось Мидийское царство, в племени магов выделилось сословие проповедников и жрецов, исповедовавших зороастризм «Гат», который благодаря своему монотеизму пришёлся очень кстати мидийским царям, заинтересованным в укреплении централизованного государства [там же: 30]. По этой причине маги изначально были враждебны старым языческим культам и, в частности, Митраизму, о котором мы поговорим ниже. В 550 г. До н.э. Мидия была захвачена Персией. При дворе персидских царей маги сохранили своё влияние, но зороастризм не стал государственной религией и долгое время сосуществовал с уже упомянутыми культами, что привело к их постепенному слиянию [там же: 31], а иранское слово magu при Ахеменидах стало обозначать жреца [Фрай 2002: 111].
Ричард Фрай, напротив, считает, что маги изначально исповедовали древнеарийские культы, отражённые в так называемой «Младшей Авесте», и только потом восприняли «Гаты». Но в любом случае, процесс синтеза происходил при Ахеменидах после падения Мидии [там же: 113].
Любопытно, что в разнообразных античных текстах маги характеризуются прежде всего как мудрецы (sages) и хранители восточной мудрости (guardians of Oriental wisdom), которая восходит к самому Зороастру, считавшемуся первым Магом и основателем ордена магов (founder of the order of the magi) [Jong 1997: 402-403], что определённо отсылает нас к толкиновскому Heren Istarion “Order of the Wizards” и значению «эльфийского» слова istar “wizard”.
Что же касается этимологии слова маг, то она неизвестна. В древнеиндийском языке санскрите magaḥ означало “маг, жрец, солнцепоклонник” [KEWA3: 544], в древнегреческом – “толкователь снов, колдун, обманщик” [EDG: 889], но в то же время оно никогда не теряло своей связи с названием мидийского племени, а толкование снов было одной из основных функций этого класса, исторически связанного с одной из этнических групп Мидии [Jong 1997: 396].
Гэндальф-Митрандир и митраизм
В заключении хочу обратить внимание на синдарское имя Гэндальфа – Mithrandir, которое означает “gray pilgrim” [LotR: 359], но созвучно зороастрийскому божеству солнца Митре (авест. Miθra “договор”). Не вдаваясь в историю формирования митраистских культов, отмечу, что, согласно античным источникам, он – не только солнечное божество, ассоциировавшееся с вавилонским Шамашем и греческим Аполлоном, но и повелитель огня [Jong 1997: 286]. Впрочем, уже в «Авесте» говорится о том, что он «поднимается в гору Хара прежде неумирающего солнца» (Yt 10.13), а одним из первых античных писателей с солнцем Митру ассоциировал Страбон, писавший о персах, что они τιμῶσι δὲ καὶ ἥλιον, ὃν καλοῦσι Μίθρην «почитают и солнце, которое называют Митрой» (Strabo 15.3.13).
Но, тем не менее, уже в «Авесте» есть несколько контекстов, которые заставляют предположить, что ассоциация Митрандира с Митрой не совсем произвольна. Я имею в виду описание Митры как «бога-духа» (mainyav-ō yazat-o), который озирает мир с высоты священной горы Хара Березайте (Yt 10.13) и «видит весь телесный мир» из жилища, которое ему построили Бессмертные Святые Амеша Спента (Yt 10.51). Здесь мы, разумеется, узнаём Верховного Бога Манве, чьё имя (Manwё) восходит к корню MAN- “holy spirit” [Etym: 371] и, несомненно, родственно авестийскому mainyav- “дух”, производному от индоевропейского корня *men3- “думать” с производными древнеинд. mánas “дух”, старослав. мьнити “думать” и англ. mind “дух, мысль” [IEW: 726-728]. Интересно, что данный корень относится к так называемым всемирным этимологиям, то есть зафиксирован во всех языковых семьях мира: афро-азиатск. *man- “думать, понимать, желать”, уральск. *manV- “догадываться, говорить”, америнд. Шауни (алгонкинская группа) *menw “предпочитать, любить” и т.д. [Ruhlen, Bengtson 1988: 312-313], так что Толкин не мог не обратить на него внимание. В «Этимологиях» Манве именуется ещё и Kalamando “Light Mando”, где слово mando образовано путём смешения корней MAN- и MBAD, откуда прозвище Мандоса Morimando, то есть “Dark Mando” [Etym: 372].
Сходство усиливается, если вспомнить «Сильмариллион», согласно которому Манве обитает в чертогах на вершине Мировой Горы Таникветиль и «sees further than all other eyes, through mist, and through darkness, and over the leagues of the sea» [Silm: 14] – «видит дальше всех прочих сквозь мглу, тьму и лиги морей». Как и Митра в процитированном фрагменте из «Авесты».
Но при чём же здесь Митрандир? Дело в том, что в работе «The Istari» упоминается поверье, бытовавшее среди Верных, согласно которому Гэндальф был последним воплощением Манве, перед тем как тот окончательно удалился в сторожевую башню на Вершине Таникветиль [UT: 511].
Бой на Морийском Мосту
С Митрой, хотя и очень косвенно, Гэндальфа сближает ещё и ключевой мотив митраизма – сакральное убийство быка (ταυροκτόνος), изображение которого украшает митраистские храмы, размещавшиеся в пещерах и называемые митреумами [Cumont 1903: 21]. В трилогии этому событию соответствует поединок с Балрогом на морийском мосту. Вернее, не в самой трилогии, а в её классической экранизации, где Балрог изображён с рогами. Когда я смотрел фильм первый раз, то никак не мог понять, зачем Балрогу «наставили рога», хотя нигде в тексте они не упоминаются. Многие объясняют это влиянием христианской традиции и попыткой изобразить Балрога в виде рогатого чёрта. Но после знакомства с иранской мифологией и митраистскими культами мне этот эпизод напомнил скорее мистерии Митры: пещера, «служитель Тайного Огня и обладатель Пламени Анора» Митрандир и рогатый противник. Ассоциация очень далёкая и малоубедительная, но вполне вероятная с литературной точки зрения, тем более что узкий и опасный мост, на котором происходит поединок отсылает нас к ещё одному иранскому мотиву.
ПРЯМОЙ ПУТЬ
Мотив Прямого Пути (Кв. Mallё tera), по которому Эльфы уходят на Запад, является центральным для мифологии Дж. Толкина: malle tera lende numenna «road straight went Westward» [LR: 47]. Печально и величественно звучат заключительные аккорды «Сильмариллиона», повествующие об этом пути: «the old road and the path of the memory of the West still went on, as it were a mighty bridge invisible that passed through the air of breath and of flight (which were bent now as the world was bent), and traversed Ilmen which flesh unaided cannot endure, until it came to Tol Eressёa, the Lonely Isle, and maybe even beyond, to Valinor, where the Valar still dwell and watch the unfolding of the story of the world» [Silm: 269] – «старый путь и дорога памяти о Западе всё ещё существует, словно мост, рассекая слои дыхания и полёта (которые теперь искривились, как искривился и сам мир) и пересекая Ильмен, где беспомощная плоть не может существовать, пока не достигает Тол Эрессеа, Одинокого Острова, а может быть и Валинора, где всё ещё обитают Валары, наблюдая, как разворачивается история мира».
В иранской мифологии ему соответствует Мост Чинват: «это не простой мост, а дух в форме лучей. Начинается он от высочайшей вершины Хара Березайти в середине земли. Праведники проходят по нему беспрепятственно и попадают на небеса, а грешники преодолеть мост не могут и сваливаются вниз, в адскую преисподнюю бездну» [Рак 1998: 301].
От иранцев этот мотив попал к арабам, где превратился в мост Сират (арабизированное лат. strata «путь»): «в Коране это слово встречается свыше сорока раз в значении “прямой (правильный) путь” (ас-сират ал-мустаким). В мусульманской эсхатологии С. имеет другое значение: мост (“тоньше волоса и острее меча”), служащий для испытания верующих. Согласно представлениям суннитов о рае и аде, праведники проходят по этому мосту “с быстротой молнии”, а грешники сваливаются с него в ад (“зияющее адское болото”) [Ислам 1991: 209-210].
Этот мотив есть даже в славянской мифологии и встречается, например, в литературной сказке Петра Павловича Ершова «Конёк-Горбунок»:
Как завоет тут Иван,
Опершись о балаган:
«Ой вы, кони буры-сивы,
Добры кони златогривы!
Я ль вас, други, не ласкал,
Да какой вас чёрт украл?
Чтоб пропасть ему, собаке!
Чтоб издохнуть в буераке!
Чтоб ему на том свету
Провалиться на мосту!
[Ершов 1954: 22].
Из приведённых данных видно, что Прямой Путь-Мост в мифологии Толкина расщепляется на собственно Прямой Путь, ведущий прочь из Средиземья, и Морийский Мост, на котором проходит поединок между Светом и Тьмой в облике Митрандира, обладателя Пламени Анора, и Балрога, тёмного огня Удуна. Балрог проваливается в бездну, а Гэндальф, хоть и падает следом, но возрождается в Гэндальфа Белого, принеся себя в жертву ради друзей и пройдя через смерть.
НЕСООТВЕТСТВИЯ
Но при сравнении концепции Дж. Толкина с зороастризмом в плане космогонии и божественных сущностей обнаруживается серьёзное противоречие: зороастрийская мифология дуалистична, в ней Дух Зла Ангхро Майнью не порождение Творца, а его брат-близнец, хотя и занимающий подчинённое положение в силу своей злобности и разрушительности, в то время как Мелькор – один из Айнуров, созданных Илуватаром в самом начале. Впрочем, классический «Сильмариллион» тоже неоднозначен в этом плане: «To Melkor among the Ainur had been given the greatest gifts of power and knowledge, and he had a share in all the gifts of his brethren» [Silm: 4] – «Мелькору единственному из всех Айнуров были дарованы величайшие сила и знания, и было у него понемногу от всех даров, коими были наделены его братья». То есть Мелькор с самого начала обладал всеми силами Илуватара, кроме Тайного Огня, и, по сути, был почти равен ему. Недаром Музыка Айнуров – это фактически история противостояния Илуватара и Мелькора, которые не уступают друг другу, а все прочие духи вынуждены выбирать, на чьей стороне им быть. Разумеется, Толкин-христианин не мог напрямую заимствовать зороастрийский дуализм, но образ Мелькора максимально приближен к образу злого духа Ангхро Майнью.
Тексты Дж.Р.Р. Толкина
Etym – The Etymologies // The History of the Middle-earth. / Ed. by Ch. Tolkien. Volume 5. The Lost Road and Other Writings. – L. : HarperCollinsPublishers, 1993.
Hobbit – The Hobbit. – L. : HarperCollinsPublishers, 2004.
QE – Quendi and Eldar // The History of the Middle-earth. / Ed. by Ch. Tolkien. Volume 11. The War of Jewels. – L. : HarperCollinsPublishers, 1995.
LR – The Lost Road // The History of the Middle-earth. / Ed. by Ch. Tolkien. Volume 5. The Lost Road and Other Writings. – L. : HarperCollinsPublishers, 1993.
LotR ‒ The Lord of the Rings. 50th Anniversary One-Volume Edition. London: HarperCollinsPublishers, 2005.
Silm – The Silmarillion / Ed. by Ch. Tolkien. – L. : HarperCollinsPublishers, 2021.
TI – The Treason of Isengard. Ed. Christopher Tolkien. The History of Middle-earth: Vol. 7. ‒ L. : HarperCollinsPublishers, 1993.
UT – Unfinished Tales of Numenor and Middle-earth. Ed. Christopher Tolkien. – L. : HarperCollinsPublishers, 2010.
Источники
Авеста – Авеста в русских переводах (1861-1996) / Сост., общ. ред., примеч., справ. разд. И. В. Рака. – СПб.: Журнал «Нева» – РХГИ, 1998.
Гераклит – Гераклит Эфесский: всё наследие / подгот С.Н. Муравьёв. М.: ООО «Ад Маргинем Пресс», 2012.
Strabo – Kramer, Gustav, ed., Strabonis Geographica, 3 vols, containing Books 1-17. Berlin: Friedericus Nicolaus, 1844-52.
Yt – Яшты // Авеста / перевод [с авестийск.] В. С. Соколова, редактирование И. А. Смирнова. ‒ 2-е издание. ‒ Санкт-Петербург : Филологический факультет СПбГУ, 2013.
Словари
Ислам 1991 – Ислам. Энциклопедический словарь / Отв. Ред. С.М.Прозоров. – М.: Наука. ГРВЛ, 1991.
ЭСИЯ – Этимологический словарь иранских языков / В. С. Расторгуева, Д. И. Эдельман ; Российская академия наук, Институт языкознания. ‒ Москва : Восточная лит., 2000-. Т. 1: a - ā. ‒ 2000.
EDG ‒ Beekes, R. Etymological Dictionary of Greek. Leiden Indo-Europe. Etymological Dictionary Series. ‒ Leiden: Brill, 2010.
IEW – Pokorny, J. Indogermanisches etymologisches Wörterbuch. – Bern, München, 1959.
KEWA – Mayerhofer, M. Kurzgefaβtes etymologishes Wörterbuch des Altindischen. Bd. 1-2. – Heidelb. : Carl Winter’s Universitätsverlag, 1956-1963. 1900 s.
Литература
Абаев, В.И. Избранные труды [Текст] : [в 4 т.] / В. И. Абаев ; Северо-Осетинский НИИ истории, филологии и экономики при Совете Министров СО АССР ; [отв. ред. и сост. В. М. Гусалов]. ‒ Владикавказ : Ир, 1990-. Т. 1: Религия. Фольклор. Литература. ‒ 1990.
Абаев, В.И. Скифо-европейские изоглоссы на стыке Востока и Запада [Текст] / Акад. наук СССР. Ин-т языкознания. ‒ Москва : Наука, 1965.
Блок, А.А. Стихотворения и поэмы / Александр Блок; [Вступит. статья А. Жакова]. ‒ Минск : Нар. асвета, 1980.
Бойс, М. Зороастрийцы : Верования и обычаи / Мэри Бойс; [Пер. с англ. и примеч. И. М. Стеблин-Каменского; Послесл. Э. А. Грантовского, с. 278-299]; АН СССР, Ин-т востоковедения. ‒ Москва : Наука, 1987.
Гамкрелидзе, Т.В., Иванов В.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Ч. 1-2. – Тбилиси : Издательство Тбилисского университета, 1984.
Гуляев, В.И. Скифы : расцвет и падение великого царства / В. И. Гуляев. ‒ Москва : Алетейа, 2005.
Ершов, П.П. Конек-горбунок : [Для младш. школьного возраста] / Рис. В. А. Милашевского. - Москва ; Ленинград : Детгиз, 1964.
Иранские языки. Т. I. Юго-западные иранские языки / [Редкол.: В. С. Расторгуева (отв. ред.) и др.]. ‒ Москва : Индрик, 1997. ‒ 206 с. ‒ (Языки мира. Иран. языки. [Сб. ст.]. Рос. акад. наук, Ин-т языкознания).
Иранские языки. Т. II. Северо-западные иранские языки / [Редкол. тома: В.С. Расторгуева (отв. ред.) и др.]. ‒ Москва : Индрик, 1999. ‒ 301 с. ‒ (Языки мира. Иран. языки. [Сб. ст.]. Рос. акад. наук, Ин-т языкознания).
История философии : Запад-Россия-Восток : учебник для студентов вузов. Кн.1. Философия древности и средневековья / под ред. Н. В. Мотрошиловой, 3-е изд. - Москва : Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина, 2000.
Кессиди, Ф.Х. К истокам греческой мысли / Ф. Х. Кессиди. ‒ Науч. изд. ‒ СПб. : Алетейя, 2001.
Лебедев, А.В. Логос Гераклита. Реконструкция мысли и слова [Текст] : (с новым критическим изданием фрагментов) / А. В. Лебедев ; Российская акад. наук, Ин-т философии, Науч. совет РАН по классической филологии, сравнительному изучению языков и литератур. ‒ Санкт-Петербург : Наука, 2014.
Основы иранского языкознания [Текст] : В 5 кн. / Редкол.: В.С. Расторгуева (отв. ред.) и др.]. ‒ Москва : Наука, 1979-. Т. 1. Древнеиранские языки [Текст] / [В.С. Расторгуева, И.М. Оранский, С.Н. Соколов, В.И. Абаев. ‒ 1979. ‒ 387 с.
Покорны, П. Введение в Новый Завет [Текст] : обзор литературы и богословия Нового Завета / Петр Покорны, Ульрих Геккель ; [пер. с нем. Вадим Витковский]. ‒ Москва : ББИ, cop. 2019.
Рак 1998 – Мифы древнего и раннесредневекового Ирана / И. В. Рак. ‒ СПб. : Журн. "Нева" : Изд.-торговый дом "Лет. сад", 1998.
Трубачёв О.Н. Из славяно-иранских лексических отношений // Этимология 1965 [Текст] / АН СССР, Ин-т рус. яз. ; Отв. ред. О. Н. Трубачев. ‒ Москва : Наука, 1967.
Трубачев, О.Н. Indoarica в Северном Причерноморье [Текст] : реконструкция реликтов яз. : этимологический словарь / О. Н. Трубачев ; РАН, Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова. ‒ Москва : Наука, 1999.
Фрай, Р. Наследие Ирана / Ричард Фрай ; Российская академия наук : Отделение истории ; перевод с английского В.А. Лившица и Е.В. Зеймаля ; под редакцией и с предисловием М.А. Дандамаева. ‒ Изд. 2-е, испр. и доп. ‒ Восточная литература РАН, 2002.
Ююкин, М.А. Этимологические этюды по восточнославянской лексике // Slavia Orientalis LXIX, 2, 2020.
Cumont, F.V.M. The mysteries of Mithra. ‒ Chicago: The Open Court publishing company, 1903.
Handbook of comparative and historical Indo-European linguistics: An international handbook / ed. by Klein, Jared S., Brian D. Joseph & Matthias Fritz (eds.). (Handbücher Zur Sprach- Und Kommunikationswissenschaft (HSK) 41/1). ‒Berlin; Boston: de Gruyter, 2017.
Jong, A. Traditions of the Magi: Zoroastrianism in Greek and Latin Literature (Religions in the Graeco-Roman World 133). ‒ Brill: Leiden, 1997.
Porta, Giovanni Battista Della. Jo. Baptistae Portae... Magiae Naturalis Libri Viginti, in quibus scientiarum Naturalium divitiae et deliciae demonstrantur, jam de novo ab omnibus mendis repurgati, in lucem prodierunt. Accessit index... – Hanoviae [Hanau] : typis Wechelianis, impensis Danielis ac Davidis Aubriorum et Clementis Schleichii, 1619.
Ruhlen, M., Bengtson, John D. Global etymologies // On the Origin of Languages: Studies in Linguistic Taxonomy. Stanford, CA: Stanford University Press, 1988.